16.02.2015
Президент НП "ЮНЕПКОМ", академик Лаверов Н.П.
Освоение Арктики: планы и реальность.

"Чаепития в Академии" — постоянная рубрика Pravda. Ru. Писатель Владимир Губарев пишет о своих встречах с учеными, академиками РАН. На этот раз Владимир Степанович увиделся с академиком, известным геологом Николаем Лаверовым. Николай Павлович плотно занимается вопросом энергетического развития РФ. Основной темой беседы стал вопрос освоения Арктики.

Говорят, что нет пророков в своем Отечестве. Неправда — есть! И к счастью, их не так мало, как иногда кажется. Я лишний раз в этом убедился, когда побывал на первом Общем собрании Большой Академии. Действительно — собрание первое, на котором присутствовали члены бывших трех государственных Академий — собственно РАН, а также медицинской и сельскохозяйственной, а теперь единой Академии, которую пока еще я называю Большой. Это для того, чтобы отличать от прежней РАН, которая уже ушла в историю...

Понимаю, насколько сложно было выбрать тему Научной сессии, такую, чтобы она заинтересовала всех членов Большой Академии, и не просто вызвала любопытство, но и дала возможность подумать о том, как самому поучаствовать в актуальной научной проблеме. Арктика — идеальный объект для этого. И причин тому множество, и именно о них говорили докладчики, которые поднимались на трибуну.

Я слушал выступления крупнейших ученых страны, и неизменно вспоминал об одном человеке. Нет, он не выступал сейчас, был почти неприметен в зале, но я знал, что именно благодаря ему ученых разных специальностей могли говорить о своих исследованиях, гордится достижениями, намечать планы на будущее в освоении и познании Арктики.

Его можно смело назвать Пророком, потому что именно он смог в Академии наук да и в чиновничьих кругах удерживать постоянный интерес к Арктике, к решению ее проблем. Даже когда речь заходила о выборах новых членов Академии, он в первую очередь поддерживал тех, кто "прикипел" к Арктике, к ее бесконечным белым просторам, завораживающим, но так и не понятым до конца. Артур Чилингаров, наш общий друг, может подтвердить это.

Николай Павлович Лаверов принадлежит к той плеяде ученых России, которые сыграли и играют решающую роль в ее судьбе.

Потребовался нашей Родине уран, чтобы создавать ядерное оружие, и именно геолог Лаверов со своими коллегами помог решить эту сложнейшую проблему — считалось, что у нас этого важнейшего стратегического сырья недостаточно. Но молодые ученые создали такие методы добычи урана, которые позволили "по крупицам собирать горы", как образно выразился один из них.

Во время бурного развития практически всех отраслей науки (а было и такое время в нашей стране!) Лаверов стоял в одном ряду с легендарным Мстиславом Всеволодовичем Келдышем. Он возглавил науку Киргизии и превратил ее в равноправного члена великой Академии наук СССР. Его труды были не только отмечены, но и замечены, а потому Николай Павлович уже в Москве был среди лидеров, определявших развитие не только отечественной науки, но и промышленности, и многих отраслей современной технологии.

Он много лет был вице-президентом РАН, курирующим науки о Земле, те самые отрасли, благодаря которым Россия стоит в числе мировых держав, обладая и ядерным оружием, и огромными запасами сырьевых ресурсов. К тому и другому академик Лаверов имеет прямое отношение, а потому так часто — весомо и определяющее — звучит его слово в Совете безопасности России.

Я назвал его "Пророком" не случайно.

Три года назад в Екатеринбурге проходила "Неделя науки", в которой принимали участие крупнейшие ученые страны. С большим докладом об энергетике выступил академик Лаверов. В тот день мы довольно подробно поговорили с ним об энергетическом будущем России и мира. Некоторые выводы и замечания Лаверова сегодня не только актуальны, но и, на мой взгляд, судьбоносны.

Итак, некоторые фрагменты нашей беседы на Урале.

— Наша встреча проходит на Урале, где начинается "Неделя науки". Почему вы здесь?

— Говорят, что главное на Урале — это металлургия. Но это не совсем точно. Мы отмечаем 80-летие академической науки на Урале и 25-летие Уральского Отделения РАН. Мне кажется, что обе эти даты символичны. Дело в том, что с созданием здесь Отделения Академии завершилась трудная и многолетняя работа по созданию, как мы тогда говорили, "региональных центров науки". Это были те самые ростки, которые начали стремительно развиваться по стране, поднимать ее на новые высоты. Уральское Отделение — один из лучших примеров этого подъема. Ну, а если вернуть в прошлое дальше, то 80 лет академической науки связано как раз со становлением Урала как "опорного хребта державы". И это заслуга не только металлургов, но и геологов, которые всегда шли рядом. Я это знаю хорошо, потому что принимал в этом участие еще в молодости. На Урале связь академической науки и промышленности была ярко обозначена, а потому, думаю, является прекрасным примером такого содружества.

— Ваш доклад звучит непривычно: - "Энергетические ресурсы в контексте геополитики" Не слишком ли глобально?

— На мой взгляд, сегодня на проблемы, происходящие в мире, следует посмотреть именно так. Это позволит нам выбрать точный и верный путь в будущее, что сегодня очень важно сделать.

- Чтобы не заблудиться?

— Не затеряться в этом сложном мире... И связано это прежде всего с обеспечением человечества энергией. Он нее зависит наше с вами благосостояние и развитие. Энергетические форумы проходят теперь ежегодно. Но, к сожалению, только в двух городах — Москве и Петербурге. Эти встречи показывают, что развитие энергетики тесно связано с решением крупных промышленных и высокотехнологичных задач. Иначе и быть не может: разделить эти проблемы невозможно, хотя многие и пытаются это сделать. Существует мнение, что мы буквально "потонули" в энергетическом изобилии, мол, именно оно сдерживает развитие высоких технологий.

— Чем они, если много нефти и газа?!

— Вот именно! Однако такое представление "убаюкивает", оно ошибочно. Это глубокое заблуждение, так как оно создает превратное представление о ценностях современного мира. Известно, что самая мощная страна в мире — США — получает огромное количество энергоресурсов с Ближнего Востока, из Латинской Америки, от нас. Что греха таить, благодаря этому многие страны мира живут благополучно, благодаря тому, что так успешно торгуют с Америкой. И, казалось бы, такое положение будет существовать всегда. Однако это не так! Если внимательно следить за тем, что происходит за океаном, то мы легко убедимся, что американцы создали у себя мощную энергетическую базу, которая позволят им полностью освободиться от зависимости от других стран — поставщиков энергоресурсов. К этому они шли давно: несколько президентов провозглашали и поддерживали "программу энергонезависимости", и вот теперь они добились своего.

— И каким образом?

— Тридцать лет они работали над проблемой так называемых "сланцевой нефти" и "сланцевого газа". В этом году они добыли из сланцев 200 миллиардов кубометров газа. Они твердо стали на путь полного снабжения своей, самой крупной в мире, промышленности углеводородным сырьем. Точно также обстоят дела и с нефтью. Они получают из сланцев уже порядка 300 миллионов тонн нефти, что весьма существенно. И эти важные отрасли там стремительно развиваются. К 2025 году американцы не только прекратят импорт нефти и газа, но и станут их экспортерами. А это коренным образом изменит всю ситуацию на планете.

— Но говорят, что сланцевые нефть и газ слишком дорогие и производить их невыгодно?

— О новых технологиях всегда так говорят, пока они не становятся обыденными. Кстати, в Китае идут аналогичные процессы. Китай сегодня — это вторая экономика на планете. Вскоре она станет первой... Там выбраны главные направления развития, и в первую очередь речь идет о нефти. Китайцы будут использовать все возможности, чтобы получать углеводороды — не только покупать их за рубежом, но и развивать собственные ресурсы. Да, нужно новые технологии получения и переработки нефти, и нет сомнения, что они будут созданы.

— Нам проще: ведь пока нефти и газа у нас много?

— Об этом разговор особый. У нас есть возможность переходить на высокие технологии, проводить новую высокотехнологическую революцию. Экономические возможности у нас есть, их обеспечивают высокие цены на нефть и газ. Вернемся в прошлое. Начало 90-х годов. Семь лет мы переживали кризис, который привел нас к дефолту. Стоимость нефти тогда составляла восемь долларов за тонну. Не буду говорить о другом, подчеркну лишь одно: сегодня все специалисты в мире внимательно следят за ценой на нефть, потому что от этого зависит развитие мировой экономики. К великому сожалению, научных исследований о том, как переходить от экономики, ориентированной на сырьевые ресурсы, к экономике с высокотехнологическими производствами, сегодня очень мало. Следовательно, нашей науке, нашим ученым следует этим заниматься более энергично, чем до сих пор. Эту работу надо делать, потому что мы заинтересованы в ней больше всех, и никто ее за нас не сделает.

— Новая проблема?

— Конечно. Если брать крупные инвестиции, капитальные вложения, которые способны развивать научно- техническую и промышленную базу, то отчетливо видно, что они направляются в первую очередь в топливно-энергетический комплекс. Там, кстати, есть и высококвалифицированные кадры. Хорошо это или плохо? Я отнюдь не преуменьшаю роль металлургии, машиностроения, других отраслей промышленности, но тем не менее хочу подчеркнуть, что отрасли, связанные с углеводородами, еще долго будут определять уровень экономики России и других стран. Об этом следует помнить.

— Надо искать иные пути!

— Конечно. Но мы живем в инерционной системе. К тому же она весьма нестабильна. Мы уже не раз убеждались, что энергетические кризисы способны изменять ситуацию в мире, и на нашей памяти такое происходило.

— Значит, рассчитывать на то, что бензин станет дешевле, не следует?

— Безусловно. По прогнозам к 30-му году добыча нефти начнет падать, но это не из-за того, что потребность в ней снизится. А из-за источников добычи — их станет меньше.

— Вы нарисовали "картину энергетики", так сказать, в мировом масштабе. А что будет происходить в России?

— Порядка полутора миллиарда тонн условного топлива расходуется у нас. Из них около 44 процентов идут на экспорт, а остальное — внутреннее потребление. Атомная энергетика и ТЭЦ в сумме составляют девять процентов. Промышленность, транспорт и сельское хозяйство потребляют всего лишь 18 процентов, а 20-25 процентов электроэнергии теряется в сетях, то есть при передаче энергии от производства до потребителя. Таким образом, порядка 70 процентов топливных ресурсов или уходит за границу, или напрасно расходуется. Столь расточительного хозяина и представить трудно! Конечно, такая ситуация связана с тем, что экспорт топлива дает нам основную часть финансов.

— Тупик?

— И тем не менее схема эта прогрессивна!

— Как это может быть?!

— Электроэнергии производится у нас на станциях, работающих на газе. А это (как ни странно звучит подобное!) высокотехнологичное производство. Ничего подобного в мире нет. Газ как источник для производства электроэнергии, а потом и как источник моторного топлива — хорошее решение. Это и современные технологии, и большая наука. Тем более что нашей стране выпало счастье распоряжаться огромными ресурсами газа, и делать это надо разумно и эффективно.

— А хватит ли его?

— Группа ученых еще с советских времен ведет расчеты запасов газа в стране. Мы определяли, как распределены ресурсы. Геологи распределяют их таким образом: разведанные запасы, то есть те, которыми мы сейчас пользуемся, предварительно оцененные запасы — те, что наверняка есть и мы это знаем, но нужны капиталовложения, чтобы их взять, и, наконец, перспективные запасы — те, что научно обоснованы, но пока "не заверенные", как мы говорим. То есть они не открыты ни буровыми работами, ни другими способами. Есть еще такое понятие, как "накопленная добыча", то есть ведется учет, сколько взято из недр. Проинформирую вас: за все время из недр России взято всего 16 процентов нефти. 17 процентов — это разведанные запасы, а предварительно оцененные — восемь процентов. Ну, а к перспективным относится уже 60 процентов. Эти сухие цифры знающему человеку говорят о многом, и прежде всего о том, как нужно разворачивать геологоразведочные работы. Не сокращать — что сейчас происходит! — а развивать. Необходимо, чтобы ресурсы стали запасами. Разница в том, что запасы — это подготовленные к эксплуатации месторождения, а ресурсы — всего лишь предположения. Таким образом, ресурсов у нас много, а запасов недостаточно...

— Неожиданный вывод!

— Такова реальность... Возьмем теперь газ. Здесь еще более серьезная ситуация. Разведанные запасы составляют 20 процентов, 7 — предварительно оцененные и 68 — перспективные. Мы начали после войны активно отбирать газ, и за это время успели взять всего около 5 процентов известных нам ресурсов. Говорить о том, что в России кончаются нефть и газ, по меньшей мере, неоправданно. Но, несмотря на столь оптимистический вывод, следует помнить, что те ресурсы, которые открыты учеными "на кончике пера" находятся в разных местах и в сложных геологических структурах.

— Из нашей беседы вытекает, что нам особо беспокоиться и не следует, мол, сырьевая база обеспечит нам безбедное существование еще добрых сто лет!?

— Это традиционное, к сожалению, заблуждение! По производству энергоресурсов мы достигнем уровня 1990 года лишь к 2020 году — именно таким оказался спад экономики в результате рыночных реформ. По энергоемкости и теплоемкости ситуация аналогичная...

— Но ведь у нас "планов громадье", и о них постоянно говорят наши руководители?!

— Чтобы реализовать эти планы, нужно уходить от привычной, сырьевой экономики. Если идти прежними путями, то нам потребуется уже в 2020 году почти в два раза больше условного топлива, чем раньше. То есть 2,6 миллиарда тонн вместо полутора миллиардов. Понятно, что такое развитие сырьевой базы невозможно. Значит, нужны структурные перестройки экономики. Реальные, а не мифические. Иначе мы окажемся в энергетическом тупике.

— Куда же нам идти в таком случае?

— В Арктику. Там сосредоточены огромные ресурсы нефти и газа. После оледенения гигантский континент опустился под воду, он унес с собой грандиозные запасы сырья. В Арктике мы провели комплексные и объемные исследования. В частности, геофизические. В Баренцевом море обнаружено ряд перспективных районов, здесь пробурены скважины и прогнозы подтверждаются. От Карского моря и до Чукотки предстоит вести геологические исследования — тут еще много "белых пятен". Всего же в Арктике по расчетам порядка 100 миллиардов тонн условного топлива, из них 80 процентов находится в Российском секторе Арктики. Поэтому работы в Арктике имеют важнейшее значение для будущего нашей страны.

Однако туда можно идти только с новыми технологиями, с самой современной техникой, с хорошим научным обеспечением. И тут можно говорить об определенных успехах за последние десять лет, мы накопили значительный опыт, который позволяет смотреть в будущее с уверенностью. Мы добываем сейчас более 10 условных миллионов тонн в нефтяном эквиваленте. Это больше, чем все страны арктического шельфа. Поэтому говорить, что "мы спали и ничего не делали" (а это пытаются утверждать некоторые политики), неверно.

Фактически же проделана колоссальная работа, и она несоизмерима с тем, что делается в других странах. Однако несмотря на предыдущее высказывание, отмечу, что геологические исследования у нас все-таки на начальной стадии. Норвежцы и шведы уже обследовали значительные территории, они пробурили большое количество скважин в Восточной Атлантике. Причем масштабы работ лучше и шире, чем на континентальных участках. Норвежцы показали, что нефтяные залежи встречаются во многих отложениях, возраст которых от 400 до 80 миллионов лет. Слоевая насыщенность нефтью бассейнов необычайно велика. К примеру, толщина одного такого слоя, расположенного от Кольского полуострова до Норвегии, составляет 18 километров. Картина аналогичная той, что мы наблюдаем в Прикаспийской впадине.

— Но как добывать эту нефть?

— Некоторые проекты уже воплощены в жизнь. Другие же только создаются. На мой взгляд, широкое распространение получат подводные комплексы. Объединяется десять скважин, из этого комплекса по трубопроводам, протянутых по морскому дну, топливо поступает на перерабатывающий комбинат, где оно разделяется. А затем уже сжиженный газ и нефть перевозится потребителям танкерами и специальными судами. Управление всем этим комплексом осуществляется автоматически.

— Фантастика!

— Нет, это великое достижение науки. Реализованы и другие программы. В частности, созданы специальные платформы, которые находятся далеко в море, и вся добыча нефти и газа осуществляется уже с них.

— Вы нарисовали картину освоения Арктики, которую и представить очень трудно!?

— Человечеству предстоит все это сделать, иначе ему просто не выжить. Получение энергии и рациональное ее использование всегда оставались приоритетным, от них зависело и зависит не только развитие цивилизации, но и ее благополучие.

Особо не хочу комментировать идеи и мысли академика Лаверова — все достаточно очевидно. Хочу только напомнить, что беседовали мы три года назад! Вот только жаль, что к словам академика не прислушались и по поводу сланцевой нефти, и по освоению Арктики, и по развитию энергетического комплекса, и по геологической разведке, и по многим другим проблемам, которые нашей науке и ее настоящим ученым было ясно, как решать. Именно их выводы, сделанные десятилетия назад, сегодня озвучивают как свои собственные наши чиновники и некоторые руководители.

Да и сейчас что-то не видел я руководителей министерств и ведомств, крупных компаний и корпораций на Общем собрании РАН. А ведь разговор шел о судьбе Арктики — той части России, где затаилось наше будущее. Именно об этом в своих выступлениях говорили ученые на Научной сессии.

Беседовал Владимир Губарев

ИСТОЧНИК: Pravda.RU

Полный текст статьи